[1]
1) Нескучная линия, очерчивающая высоченную спину соседнего острова, стала родной. Замечательно, что она уж никак не поддалась бы гладкой математике, так любимой нами в юности.
Шапки от солнца я и остров надвигаем и снимаем одновременно - когда очень печёт и когда уже не печёт. Только у моей поля толщиной в одну соломину, а у его – в полгоры.
2) Я понял: это от вечерних синих рыб океан за ночь набрал молочной бирюзы. И рыбы полиняли в бледно-чернильных зебр, которые и сопровождают сейчас мой живот, как днище лодки.
3) Миниатюрная голубка, - тельце не больше девчачьей туфельки 33-го размера, карнавальные очки с неоновым носом, на горлышке - вуаль в полукружьях, - обходит по песку старательно края моего полотенца. Не убираю руку - обошла и её. От лапок остаётся силуэт грешника-лентяя на прямоугольной сковородке, которая ему мала.
4) Под деревом с зелёными - с грецкий орех - плодами, ждущими ночного налёта лисиц, можно, не щурясь, смотреть вверх - ни соринки не упадёт на глаза с ветвей, давно продуваемых чистым океанским опахалом.
В каждых двух-трёх сотнях листьев один – красный на просвет. Осень сегодня только у него. Упадёт, не прервав общего праздника, ещё в воздухе обернётся тяжёлой ярко-коричневой пирогой с высоким носом, поплывёт по белому песку.
5) Местный народ, возможно, родом из океана. Солёный океан, по-видимому, не способен повредить коричневым людям, они заходят в его зелёные волны легко, часто -прямо в одежде, просто постоять часок-другой, поговорить.
Пресной же опасаются, как серной кислоты. Наверно, лишённая соли, она растворяет их организмы. В 35-градусную жару газон поливают из шланга на вытянутых руках, погрузив голые ноги в высокие резиновые сапоги, в которых у нас работают слесаря. В них же ходят по дымящемуся влажному песку, если время уборки пришлось на те полчаса, которые после дождя.
А то ещё метут одной рукой, держа в другой над головой тяжёлый зонт - чёрный или в серую клетку. В самый печной жар нередко выходят из дома с таким сложенным зонтом, как с клюкой. Иногда - чего зря ему пропадать - закрываются им от солнца, так спокойнее - вдруг всё-таки упадёт какая шальная капля.
6) Ко мне на расстеленное в лучшем теньке полотенце повадились муравьи. Мелкие, почему-то крылатые и кусаются, хоть их и не трогают. Сбросил раз, сбросил два - запомните, мелкота, - здесь теперь моя территория. Кусаются точно так же. Стал давить. Лезут окаянные. Ага, думаю, конечно, это не научно, - если всех душить, кто ж расскажет остальным? Поймал одного шустрого, настучал по голове и отпустил. Минут через пять явился целый возбуждённый батальон. Пришлось тащиться под другое дерево.